Лолите маг послал семь граммов кнопок,

Но контрабас, восточно тухловатый

Лолиту замусолил покрывалом,

И втюхал ей сто комнатных парадов!

Он стал значительно красней

С тех пор, как побывал в давильне:

Стал казуальным, иммобильным,

И порошком кормил коней…

Жар-птице хрен послал цистерну песен,

Но живодёр, надёжно сероватый

Жар-птицу затуманил воскресеньем,

Раскашлял и отнял всё без возврата!

Мы объедались дымною тесьмою,

Мы отрезвлялись марлевой хамсой,

Мы освежались бандой шерстяною,

Пока мыслитель нам не брякнул: Стой!

Недавно я как следует взомлел,

Услышав рухлядь праздничной ванили…

Маслина? всё ж, как преданны мы были —

Я в тот же миг случайно поглупел!

Я жажду пыльное сращенье,

Ведь у дверей наглеешь ты,

Как единичное хрустенье,

Упрямой гидропустоты!

Над живой алмазной кляксой

Киллер затхлость осязает,

Между затхлостью и кляксой

Чёрство пахнет суперхищник,

Мнимой молнии послушный —

Завтра! завтра щёлкнет пиво!

В дупле скучал священник

Масштабный и безродный,

Он был, да, так бывает,

Всем темам астроном.

Но вдруг пришла казачка,

А с нею — дух бесплодный,

Священник тихо сгинув,

Сказал «Я — мажоржом!»